В который раз встречаю такие рассуждения, представляющие собой грубую подделку под марксизм. Сначала берется определение классов, данное Лениным в статье "Великий почин", затем под это определение подгоняются: бюрократия, интеллигенция, "торговая мафия", еще кто-то - кому что больше нужно. Блеск!
Если предположить здесь добросовестное заблуждение, а не сознательное ухищрение, то отмечу следующее. Во-первых, ленинское определение здесь "подчищено" - причем в самом главном. У Ленина, и это естественно для марксиста, речь идет о "больших группах людей", различающихся по их месту в "исторически определенной" системе общественного производства. В тексте, представленном нам, написана бессмыслица: в "исторически сложившейся" системе. Все события в жизни общества являются "историческими", образующими момент его движения, то есть истории. Историческая определенность системы общественного производства (или, что то же самое - способа производства) - очень конкретное понятие. Оно вытекает из марксистского понимания самого способа производства как диалектического единства производительных сил и производственных отношений. В больших исторических масштабах определенной ступени развития общественных производительных сил соответствует и определенная система производственных отношений (отношений присвоения или, что то же самое - собственности).
Исторически и логически поэтому изучение классовой структуры любого общества начинается с изучения способа производства, господствующего в данном обществе.
Вторая характеристика классов в ленинском определении (как и последующие) вытекает из первой, порядок этих характеристик не произвольный, а определен самой внутренней логикой предмета рассмотрения. Из всех отношений собственности (присвоения), свойственных данному способу производства, марксизм выделяет главное - собственность на средства производства (включая сюда землю), являющиеся, как это должно быть понятно само собой, источниками жизни всего общества.
Исторически определенный способ производства характеризуется и специфической, ему свойственной, общественной организацией труда, меняющейся вместе с изменениями в способе производства. Общественная организация труда часто называется также общественным разделением труда. Слово "общественный" означает здесь крупные деления, произведшие перевороты в истории (не профессиональные): отделение земледелия от скотоводства и связанный с ним переход к оседлому образу жизни у ряда народов; отделение ремесла от сельского хозяйства, положившее еще в глубокой древности начало сохранившейся до сих пор противоположности между городом и деревней; выделение из общей массы данного народа людей, избавленных от необходимости занятия производительным трудом и потому имеющих возможность заниматься исключительно выполнением непроизводительных, но необходимых общественных функций: управлением и идеологией. Это положило начало противоположности умственного и физического труда.
Роль тех или иных людей в общественной организации труда определяется, в первую очередь, самой этой организацией, зависящей от способа производства данного общества на данном историческом этапе, а во вторую - их отношением к средствам производства. Другими словами, хозяин, например, является управляющим по определению, даже если он передоверяет все функции непосредственного управления доверенному из рабов (эконому римских рабовладельческих поместий), наемному управляющему помещичьей усадьбы или капиталистического предприятия, рабочему коллективу.
В третьей характеристике ленинского определения классов пропущена очень важная связка "...а следовательно" (далее: "по способам получения и (опять пропущено) размерам той доли общественного богатства и т.д.) Очень актуальное сегодня уточнение и, думаю, не случайно эти слова были опущены.
С одной стороны, попытки буржуазных идеологов объявить ведущей характеристикой социальной принадлежности человека способ получения им доли общественно произведенного продукта - и отсюда сваливание в одну кучу, как наемных работников, и рабочих, и крупнейших капиталистических управляющих, в том числе должностных лиц государства. С другой стороны - еще один способ буржуазной апологетики: концепция так называемого "среднего класса" - объединение в одну социальную группу лиц по признаку размера их дохода.
И, наконец, идеологический заряд такого "классотворения", как попытка объявить классом интеллигенцию, вполне очевиден: превращение интеллигенции в массовую социальную группу, низведение большинства ее к положению, мало чем отличающемуся от положения наемных рабочих, ее пролетаризация заставляют идеологичесую охранку капитализма предпринимать усилия, чтобы этими домыслами оторвать интеллигенцию от пролетариата, противопоставить ее единственной силе, вместе с которой она только и сможет сыграть в обществе роль, соответствующую ее мозгам.
Но вернемся к советской бюрократии. Прежде чем иметь право (я имею в виду, конечно, "научное" право) объявить ее классом, те, кто склоняется к такой мысли, должны показать нам исторически определенный способ производства в СССР, определивший собою такую социально-классовую структуру, в которой бюрократия заняла то положение, которое они ей отводят. Просто заявить: эксплуататорский класс - недостаточно. Класс какого общества, какой исторически определенный способ производства представляет, образуя в нем эксплуататорскую сторону, какому классу (или классам) противостоит? Кому на деле, а не на словах принадлежала государственная собственность?
Что мы читаем?
1. Занята управлением (при капитализме тоже).
2. Занимала особое положение по отношению к средствам производства: "номенклатуру" можно было только похоронить или отправить на пенсию, но не устранить из сферы управления. Из этого ответа очевидно, что авторам документа то ли непонятно, то ли очень не хочется признать главное, о чем здесь только и может вестись речь, коли хотят доказать, что бюрократия - класс: владела бюрократия государственными средствами производства или нет. Другими словами, основывался ли способ производства в СССР на пусть даже только фактической собственности бюрократии на средства производства.Соответственно, определялась ли цель самого производства интересами бюрократии? Или она все же только заведовала производством? И цель производства определялась чем-то иным, например, особыми интересами государства, более или менее искажавшимися самоуправством бюрократии?
Третье положение вообще смехотворно. Бюрократия, дескать, осознала себя элитой, и на этом основании "взимала монопольно высокую цену" за "продукт своей деятельности"(!)
От того, что я "осознаю" себя папой римским, я еще не получу тиары. И на каком рынке товаров и услуг бюрократия взимала монопольную цену? И какой такой продукт она производила?
Кстати, мимоходом, чтобы не было недоразумений, то, что между бюрократией и остальными трудящимися в СССР осуществлялся неэквивалентный обмен деятельностью, я признаю. Но монополия и цена тут ни при чем. В качестве господствующей верхушки общества, бюрократия сама, в лице своих высших органов, определяла как свою долю в произведенном рабочими города и села продукте, так и долю самих производителей. То, что она паразитировала на исполнении функций государственного управления является даже специфическим способом эксплуатации рабочих и "обычных" служащих с ее стороны. Но, повторяю, это сказано к слову.
Короче говоря, пытаясь обосновать положение о бюрократии как о классе, авторы рассматриваемого документа начали с конца, концов с концами не свели и благополучно продемонстрировали то, что я и написал в начале: эти рассуждения являются грубой подделкой под марксизм.
Я безбожно затянул свое сообщение. Поэтому, думаю, что не время и не место здесь, в этой теме, излагать другие воззрения на этот предмет.