Двойственная природа советской партийно-государственной бюрократии определяется двойственной природой самих общественных отношений: по отношению к рабочему классу эта бюрократия играет роль, которую играла буржуазия до ее свержения, но не капитала-собственности, а капитала-функции, т. е. организатора производства, предпринимателя, а стало быть, буржуазией не является. По отношению к свергнутой буржуазии внутри страны и буржуазному окружению эта бюрократия играет роль пролетариата, т. е. осуществляет диктатуру, но не силами пролетариата, а силами стоящей над ним обособившейся правительственной машины, а стало быть, действительным представителем пролетариата не является. Отсюда возможность, во-первых, объявлять ее "буржуазией" (правда, "неполной", а потому "странной"), а во-вторых - объявлять ее носителем и воплощением диктатуры пролетариата, правда, бюрократически "переродившейся". Крайние точки зрения, когда и буржуазность и пролетарство бюрократии принимаются без оговорок, не берем сейчас во внимание.

Когда мы называем некую общественную группу классом, мы должны не ограничиваться таким заявлением, а указать тот исторически определенный способ производства, представителем которого этот класс является и который, в свою очередь, с необходимостью  порождает и воспроизводит этот класс. Отсюда следует, что прежде чем говорить о классах любого общества, нужно выяснить специфическую, самостоятельную, исторически определенную (т. е. представляющую собой особую ступень развития) систему производственных отношений, лежащую в основе данного общества.

Сказать про "советскую" бюрократию, что она была классом, это значит сказать, что в СССР существовал исторически определенный способ производства, необходимой стороной которого (как представитель системы производственных отношений) и была бюрократия.  Но поиски такого дополнения к известным уже ступеням исторического развития оказываются совершенно безуспешными.  

«…Те обстоятельства, - подчеркивал К. Маркс, - при которых какое-нибудь отношение впервые появляется, отнюдь еще не показывают нам это отношение ни в его чистоте, ни в его целостности» (т. 46, ч. I, с. 150).

Социализм возникает из капитализма, а это означает, что во время своего возникновения (обычно называемого переходным периодом) он еще не существует, а только становится. Предпосылки этого становления исчезают, а социализм приобретает действительное существование только тогда, когда он начинает сам полагать условия своего собственного существования, т. е. развиваться на собственной основе. Развитое отношение становится диалектическим отрицанием первоначальной формы.

Применительно к рабочему классу переходный период, становление социализма означает превращение пролетариата из класса буржуазного общества в совокупность свободных тружеников социалистического бесклассового общества и преобразование всего общества "по образу и подобию" рабочего класса, "поглощающего" все остальные классы и слои. Начальный и конечный пункты движения теоретически понятны, но вот содержание движения, сформулированное выше абстрактно, на уровне конкретного допускает множество форм, в том числе и таких, которые могут оказаться  непригодными для общего движения и которые придется переделывать.

Переходной формой на пути от пролетариата к союзу свободных людей труда, сообща владеющих средствами производства, явилась социальная категория, предсказанная Лениным в "Государстве и революции" - категория "государственных работников", охватившая практически все общество. Однако в развитии этой категории проявились такие моменты, которые, во-первых, не были предсказаны теорией, а во-вторых, показали свой явно несоциалистический и даже антисоциалистический (с точки зрения направления движения) характер. Выделение бюрократии в качестве "верхушки" этой новой социальной общности - лишь один из моментов исторического движения, производный, в конечном счете, от слабости пролетариата как носителя социалистического переворота в конкретных условиях советской истории. В СССР, начиная с определенного момента, мы получили не одну из возможных форм перехода к социализму, а превращение формы движения в самодовлеющую форму "стояния", относительно самостоятельную по отношению как к "начальному" пункту движения (капитализму), так и к "конечному" пункту - социализму. В этом смысле я говорил о двойственности общественных отношений. Советские рабочие, ставшие одним из подразделений категории "государственных работников", только по традиции назывались "рабочим классом" (по признаку занятия преимущественно физическими видами труда в материальном производстве). Распоряжение как средствами производства, так и трудом рабочих принадлежало не им, а, как уже говорилось, обособившейся верхушке трудящихся, совпадавшей с государством. Государство не покупало рабочих сил, они принадлежали ему точно так же, как рабочие силы членов любого кооператива  (в процессе совместного труда) принадлежат кооперативу, независимо от того, на каких принципах он строится. Свобода перемещения самих рабочих  в пределах государства ничего не меняет по существу, раз собственник условий производства остается один и тот же.

Советское государство было собственником своих собственных граждан как рабочих - поскольку рабочие не были, в силу политических условий, собственниками своего собственного объединения как граждане.

Насчет "переродившегося рабочего государства". Перерождение - процесс, во что же именно оно переродилось?

Троцкистская формулировка указывает на исходный пункт - рабочее государство, которое, в итоге, оказывается "законсервированным" в своей бюрократически извращенной форме. Но рабочее государство - это абстракция, - говорил Ленин. На деле мы имели, по его словам, во-первых, рабочее государство в крестьянской по преимуществу стране, а во-вторых - рабочее государство с бюрократическими извращениями. Другими словами, это означало такое рабочее государство, которому, во-первых, еще только предстояло охватить все общество (на основе кардинальных социально-экономических изменений), а во-вторых, государство, которое с самого начала содержало в себе возможность бюрократического перерождения. В этом смысле мы имели дело с "неродившимся рабочим государством", в котором бюрократия, раз возникнув и найдя благоприятную почву для развития, превратилась в положенную самой системой общественных отношений, саморазвивающуюся форму, отрицающую собственные первоначальные предпосылки: рабочее государство, мелкотоварное производство, исходную социально-классовую структуру. СССР в итоге стал не "переродившимся рабочим государством" (это был лишь момент его развития), а бюрократическим государством в обществе, основанном на государственной собственности, т. е. собственности, основанной на политическом насилии со стороны государства. Это - круг, где причина и следствие непрерывно меняются местами.

Но, как всякий круг в развитии общества (а основу собственного развития советского общества составляло развитие производительных сил в этой формальной государственной оболочке), он на деле был спиралью, развертывание которой рано или поздно должно было привести эту государственную форму общественных отношений  к пункту, где ее исторически преходящий характер должен был заявить о себе голосом революции (под флагом "реального обобществления") - или контрреволюции (под флагом "разгосударствления")...

_______________________________________________

Этот текст - отредактированные комментарии из обсуждения, состоявшегося в феврале 2009 г., поводом для которого послужила эта заметка: http://rexy-craxy.livejournal.com/129488.html